Дедушка Митроша в свободное от своих механизаторских трудов и хлопот по хозяйству время любил читать. Он был прилежным читателем сельской библиотеки. И, когда в доме появился телевизор, дедушка к удивлению бабушки предсказывал развязки многих фильмов, снятых по литературным произведениям, ранее изданным. Я с удовольствием слушал дедушкино чтение, завалившись в ущелье между стеной и его пузом, казавшимся мне горой. Именно в дедушкином исполнении я впервые услышал Гоголя.

С внуками, дедушка в центре, слева — автор

Дедушка и сам был не прочь окунуться в мир фантазий, перемешивая то, что было, с тем, что могло бы быть. Рассказывал он не менее увлекательно, чем читал. Жаль, что не было возможности записать его рассказы. Скончался Митрофан Харитонович задолго до массового распространения диктофонов и видеокамер.

Жалею я и о том, что мало расспрашивал его о войне. Воевать Митрофан Посохов ушел сразу же после срочной службы, так что к 1945 году армейский стаж у него уже был солидный. Но карьеру он не сделал. Вернулся домой в звании ефрейтора. В партию не вступил. И позволял себе критические отзывы о деятельности советского правительства.

Бывало соберутся наши на семейные посиделки. Стол накроют. Дед Петька (отец моей бабушки Поли) поднимет стакан, поведет правильные речи о «верной политической линии», о «мудром и чутком руководстве». А Митрофан Харитонович одной фразой весь пафос-то и снимет. У Петра Даниловича будто шарик воздушный в руках взорвётся. Встанет он растеряно: «Ну, Митрошка, вечно ты…». Допьет стакан и домой.

Все глаза на Митрошку. А он: «А чё я сказал?».

Весовая категория у них, конечно, разная. Дед Петька — партиец, управленец, хозяйственник. Дед Митрошка — простой беспартийный тракторист. Он даже на фронте с трактором не расставался. Расчищал бульдозером после бомбежек аэродром под Ленинградом. Просился в танк, а ему: «Танкистов у нас хватает, а хороших трактористов нет. Если полоса будет в колдобинах, как самолетам взлетать и приземляться?». Больше вопросов нет. Раз надо — значит, надо. Это дело было, когда Ленинград в блокаде находился.

Митрофан Посохов с фронтовыми друзьями

Так и в Европу ефрейтор Митрофан Посохов на тракторе въехал. Не знаю, как насчет Берлина, а до Будапешта он точно дошел.

— И бабушку твою я с трофеями из Будапешта привез, — рассказывал мне дедушка Митроша, незаметно подмигивая другим собеседникам. — Немка она.

Я в полном ошеломлении. Иду к бабе Поле для серьезного разговора.

— Бабушка, а ты правда – немка?

— А кто тебе такое сказал?

— Дедушка.

— А, ну раз дедушка сказал, значит, правда, — улыбнулась бабушка и для убедительности спела мне один куплет из немецкой песенки, который знали наизусть все советские школьники в послевоенное время.

Я был более, чем удовлетворен. Лет до десяти у меня не возникало сомнений, что моя бабушка — немка, а Будапешт находится в Германии.

Митрофан Харитонович и его стальной конь

А совсем недавно разыскал я своего дедушку на сайте «Подвиг народа» среди награжденных в годы Великой Отечественной войны. Оказалось, что «товарищ Посохов, не считаясь со временем, днем и ночью находился у тракторов, оказывая всевозможную помощь трактористам по проведению профилактических осмотров, и тут же производил требующиеся ремонты. Своей самоотверженностью и дисциплинированностью в работе, любовью к технике, он привлекал остальной состав ремонтников на быстрейшее восстановление тракторов».

Эта характеристика — приложение к наградному листу. Награждали дедушку медалью «За боевые заслуги».

Священник Владимир Русин

газета «Маяк», 21.04.2016г